Николай Полищук: "Не исключено, что продвижению противораковых вакцин препятствуют"
Наталья Конова,
Газета по-киевски,
24.11.05
Н.Полищук: "При прежней власти в Украине регистрировалось много медпрепаратов сомнительного качества".
После публикации "Прививка от рака: Минздрав что, против?" в редакцию позвонил теперь уже экс-министр здравоохранения Николай Полищук и пообещал рассказать "Газете...", почему Минздрав не обращал внимания на вакцину украинских ученых, и о том, в каком состоянии сейчас система здравоохранения.
- Николай Ефремович, "Газета..." неоднократно пыталась пообщаться с вами, но пока были министром, вы нас игнорировали. Почему?
- Я об этом впервые слышу. Признаю, мало уделял внимания работе пресс-службы. И не вы одни от этого пострадали. Если вопросы шли через пресс-секретаря, они ко мне часто не попадали. Как-то вечером принесли факс с "5-го канала", они снимали фильм о семейной медицине, сразу же сказал - приезжайте. И узнал, что они пять дней добивались аудиенции через пресс-службу. Я был удивлен, когда увидел, как разозлилась моя пресс-секретарь.
- А на статьи в "Газете...", в которых мы обращаемся в Минздрав, почему никто не реагирует?
- Я читал ваши статьи и про вакцину Завирюхи и про вакцину, которую сделали в Институте им. Кавецкого. Но у меня ежедневно лежали горы запросов из Верховной Рады, на которые нужно было срочно ответить. Публикаций и сюжетов очень много, на все не ответишь. И потом, Минздрав - это же не только министр. Есть, к примеру, главный онколог, который мог бы на публикацию по своей теме отреагировать.
В том, что на всех уровнях лоббируются интересы фармкомпаний, вы правы. Но с другой стороны, при Союзе мы были впереди планеты всей по количеству ученых, изобретений, но наши медпрепараты не покупают ни в США, ни в Европе. Я ничего не слышал о том, чтобы именно этой вакциной заинтересовались зарубежные фармкомпаний. Хотя лично этим вопросом не занимался, - для этого есть при министерстве фармкомитет. Для начала нужно доказать ее эффективность. У нас зарегистрировано более 11000 лекарственных средств. До сих пор нет лаборатории биоэквивалентности и биодоступности, которая бы определяла качество препаратов, а мы их продолжаем регистрировать, не проверяя, как они действуют, просто по документам.
- Завирюха продает вакцину, пациенты говорят, она помогает, но никто из чиновников этим не заинтересовался, почему?!
- В Минздраве нужен специальный отдел, который бы отслеживал изобретения и проверял их. Но пока финансирования едва хватает на уже существующие отделы. Почему тот же Завирюха не обратился лично ко мне? Я бы поручил разобраться. И из Института Кавецкого ко мне лично никто не обращался. Статья в вашей газете достоверна по фактам, которые выложил Завирюха, но насколько она научно достоверна, я не знаю. Понимаете, онкобольной пойдет куда угодно, ему предлагают полечиться и пчелами, и змеями, и Кашпировский его приглашает. Кому-то поможет, а кому-то нет. Но есть критерии, по которым проходит отбор препаратов. Не исключено, что продвижению противораковых вакцин препятствуют, но точного ответа дать не могу.
- С вашим приходом в министерство начались массовые проверки препаратов. Фармкомпаний делили место под солнцем?
- При прежней власти в Украине регистрировалось много медпрепаратов сомнительного качества. Далеко не всегда соблюдалась процедура. Пришлось снять академика, руководителя, который допустил весь этот бардак. Сейчас есть постановление Кабмина, согласно которому препараты, имеющие европейскую переквалификацию, пропускаются быстрее. А препараты сомнительных компаний проверять надо более тщательно. Кстати, о непопулярном указе №360 "О рецептурном и безрецептурном отпуске препаратов" - с его вступлением в силу фармкомпаний могли потерять сотни миллионов долларов. Зато пациенты лечились бы не у провизора, а у врача.
Да что там говорить, вся отрасль здравоохранения очень запущена.
- Неужели все так плохо? А как же уникальные операции, в том же Институте Амосова? Где-то же у нас лечат хорошо?
- В отдельных центрах есть очень хорошие результаты. Профессор Илья Емец отлично лечит детей с кардиохирургической патологией, и в Институте Амосова хорошо проходит ряд операций на сердце. Но есть операции, которые у них вообще не идут, как надо. Я могу сказать, что в Институте нейрохирургии есть результаты. В Больнице скорой помощи Киева умеют лечить инсульты и политравму, травму позвоночника. Здравоохранение надо оценивать не по отдельным отраслям, а по общим результатам. Если взять Украину в целом, то мы на крайне низком уровне. 90% людей нуждаются в помощи врача первого звена, врача общей практики. И только 10% в специализированной помощи. А у нас все вверх ногами - 80% финансирования забирает высокоспециализированная, 15% - специализированная и 5% -первичная помощь.
- А клиники, которые претендуют на европейское качество, тот же "Борис", "Медиком"?
- В соотношении цена-качество наблюдается несоответствие. Я мало знаю об их структуре, поскольку всегда работал в государственных больницах. Но исходя из того, что консультировал больных, которые лечились там, могу сказать, что там хороший сервис, но качество медпомощи не соответствует стандартам, которые должны быть в таких медучреждениях. Они могут очень долго держать больного, которому не показано стационарное лечение, но больной платит.
- Вы предлагаете студентов отправить в село, но ведь они будут идти к мастерству буквально по трупам. А как вам идея отправить в село врачей предпенсионного возраста? Создать программу, по которой всем желающим давали бы домик в деревне. Многие врачи были бы рады чистому воздуху, тихому месту...
- Я убежден, что все, кто обучается за бюджетные деньги, должны работать там, где нужны государству. Эти дети направлены в большие села или районные больницы, а не куда-то на хутор. А старшие люди имеют право работать там, где хотят. Относительно земельного участка, это большая ошибка. Если врач будет обрабатывать землю, он не может быть хирургом или гинекологом. Но идея поощрять желающих ехать в провинцию неплохая. Сейчас в Киеве работает в 2-3 раза больше врачей, чем надо, есть отделения, в которых работают на 0,25 ставки. Представьте, какая у них зарплата, если ставка 600 гривен. Некоторые хирурги делают 8-10 операций в год. Тогда как другие - 200-300. А остальное время он строит из себя хирурга: ходит по палатам, пишет истории, а скальпель в руки не берет. Такого надо лишить лицензии хирурга.
Кроме того, у нас процветает профессорский феодализм, феодализм заведующих отделениями и главврачей. Если профессор стал во главе клиники, учитывая то, что больной за все платит, он будет допускать к операции только своих людей, родственника, кума, свата. Старики не пускают молодежь оперировать. Вот пусть студенты едут туда, где смогут нормально работать - на периферию.
- Не считаете, что погорячились с реформами?
- Мои реформы находили поддержку, как у президента, так и в Кабмине. За время работы министром я не чувствовал никакого давления. Сначала от Виктора Андреевича поступило несколько предложений относительно некоторых ректоров и главных врачей, которые были доверенными лицами в бело-голубом лагере и заставляли подчиненных голосовать "как надо". Но когда я изложил Виктору Андреевичу объективную картину того, специалистами какого уровня они были и в чем заключалась их функция, президент сказал, что я могу решать эти вопросы сам.
- И все-таки вы больше не министр...
- Это было политическое решение. Как вы знаете, формирование нового правительства проходило по договоренности с парламентариями. Президент оставил за собой 4 ключевые позиции, а остальные определял премьер по договоренности с парламентом. Видимо, не всех парламентариев я устраивал.
- Пока были министром, успели разбогатеть?
- Я и до назначения на эту должность был небедным человеком. У меня зарплата народного депутата больше 10 тысяч, а министерская - 7. Кроме того, я получаю пенсию народного депутата, тоже сумма не маленькая: 14 тысяч гривен. Был профессором, с 1985 года директором клиники, и не был бедным. Но я хотел доработать министром до тех пор, пока за это кресло не будет денежной борьбы. Я хотел, чтобы министерство не занималось закупкой и распределением, а формировало политику здравоохранения.
- Чем занимаетесь сейчас?
- Заведую кафедрой нейрохирургии последипломной подготовки специалистов. Кроме того, я директор нейрохирургической клиники при Больнице скорой помощи, занимаюсь партийной работой в партии Народный союз "Наша Украина".
