Роман Зварич: "Возможности Объединения Ющенко и Тимошенко не исчерпаны..."
Евгения Коваленко,
Столичные новости (22-28.11.2005),
22.11.05
Р.Зварич: "Власть должна вести себя так, чтобы не нарушать не только законы, но и принципы справедливости, которые не обязательно находят свое определение в действующем законодательстве".
Работа Романа Зварича на посту министра юстиции началась со скандала. Он часто выступал оппонентом своего шефа Юлии Тимошенко и неожиданно был отправлен в отставку вместе с ней. Но даже после увольнения Роман Зварич остается влиятельным политиком и яркой личностью.
— Президент Украины, говоря в августе, что правительство Юлии Тимошенко является лучшим в Европе, в сентябре отправляет его в отставку. У политиков и журналистов на этот счет есть несколько версий. Какая из них, по вашему мнению, является правдой?
— Я думаю, что правдой является то, что Президент говорил публично. У меня нет никаких оснований считать, что есть какие-то не сказанные им моменты. Что он говорил? Он говорил, что команды фактически не было, что Президент должен был постоянно гасить огонь, естественно, что это начало очень сильно влиять на возможности власти реализовать стратегические векторы программы Президента, которые были определены на протяжении прошедшей предвыборной кампании. И Виктор Ющенко решил сделать перекадровку. Мне кажется, что это абсолютно логично с его стороны, поэтому ставить под сомнение то, что он был искренний или не до конца искренний, я не вижу никаких оснований.
— Почему же тогда на протяжении нескольких месяцев он неоднократно противоречил сам себе: сначала хвалил правительство, а потом обвинил Тимошенко в том, что она развалила экономику страны. Когда он говорит правду?
— Мне тяжело отвечать за Президента. Я думаю, что правительство Тимошенко много чего сделало, в том числе и в экономической сфере, хотя я также считаю, что Президент абсолютно прав в том, что начали выплывать определенные системные проблемы в связи с избыточным административным вмешательством со стороны правительства в отдельные экономические отрасли. Эти тенденции не были видны в конце августа, но в сентябре они стали заметнее. Когда мы посмотрели на макроэкономические показатели, то увидели, что произошло значительное необоснованное сокращение роста ВВП. Такая динамика ничем не оправдывалась. Динамика должна была быть, по меньшей мере, такая, как в начале года, а мы видим как раз противоположную тенденцию. В августе эти проблемы не носили, по крайней мере на первый взгляд, системного характера.
— Для многих осталось непонятным, почему вы также тогда были уволены. Вы говорили об этом с Президентом?
— Я не говорил с Президентом об этом. Были две составляющие. Об одной я уже говорил, когда называл причины отставки правительства. А во-вторых, как происходит перекадровка, чтобы оживить правительство, создать новый плацдарм для нормальной работы? Президент, я думаю, решил по максимуму деполитизировать правительство. Допускаю, что необязательно в новом составе Кабмина должны были быть яркие политические фигуры. Говорю это и сразу себя ловлю за язык, потому что выходит, что я назвал себя яркой политической фигурой. Но думаю, что это близко к правде, без лишней скромности.
— Чем вы занимались и занимаетесь после отставки?
— Если говорить о политике, то, естественно, я занимаюсь выборами. В соответствии с отдельными решениями, которые были приняты руководящими органами партии, к которой я принадлежу (это "Народный союз "Наша Украина"), мне даны определенные поручения заниматься подготовкой избирательного процесса именно в правовом измерении. Кроме того, существуют мои личные проекты, которые я пока еще не бросил. Возможно, немножечко их откладываю.
— Что это за проекты?
— Они связаны с моей прежней работой министром юстиции. В частности, по линии так называемых реприватизационных проектов. Я хотел бы дойти до конца в этом процессе. Меня, в частности, интересует справедливость приватизации "Укррудпрома", Никопольского ферросплавного завода и других объектов, приватизация которых до сих пор не поставлена под сомнение. Это в первую очередь Запорожский ферросплавный и Стахановский ферросплавный заводы. Я с группой юристов разработал соответствующую программу, мы изучаем документы и пытаемся решить все в гражданско-правовом измерении, чтобы через суды поставить вопрос о возможном возвращении этих объектов в государственную собственность с повторной приватизацией.
— После заявлений Юлии Тимошенко о реприватизации посыпались обвинения в том, что подобные процессы ухудшают инвестиционный климат Украины.
— Я думаю, что приватизация "Криворожстали" показала, что эти процессы как раз не ухудшают инвестиционный климат. Дело в том, что не только юридическое сопровождение, но и подготовка этого вопроса происходила также и в Министерстве юстиции. Подчеркиваю - "также", чтобы не дать понять, что это у нас было первоочередное задание и наша роль была ведущей. Мы очень тесно сотрудничали с Фондом госимущества по линии судебной защиты позиции правительства, по линии определения процедуры в соответствии с законом повторной приватизации. А это означало разработку четкого графика, соблюдение его, внедрение в этот график очень четких промежуточных заданий, которые были выполнены. И вся эта работа суммарно дала неожиданный результат. Исходя из этого опыта, я глубоко убежден, что как раз наоборот, когда весь процесс проходит прозрачно и в строгом соответствии с законами Украины, принципами верховенства права, то будет результат. Власть должна вести себя так, чтобы не нарушать не только законы, но и принципы справедливости, которые не обязательно находят свое определение в действующем законодательстве. Тогда, опять же, процесс дает желаемые результаты.
Мне всегда была понятна аксиома, что демократия - это процедура. Там, где она нарушается, становится менее прозрачной, там, где она манипулируема, практически закладываются определенные основания говорить о сокращении демократии в целом.
— Представители оппозиции утверждают, что Пинчук может обжаловать повторную приватизацию "Криворожстали" и вернуть себе предприятие.
— Вперед. Это его право. Если он считает, что есть основания обжаловать это решение, то мне было бы интересно понять, как его юристы могут такое советовать. Я убежден в том, что исчерпаны все юридические процедурные вопросы в Украине, поэтому единственным плацдармом для защиты остается Европейский суд по правам человека. Об этом говорилось со стороны адвокатов Пинчука. Очень часто, отвечая на вопросы журналистов, я говорил, что действительно очень комфортно чувствовал бы себя, если бы защищал позиции государства Украина в Европейском суде. Потому что мы тщательно изучили этот вопрос не только в контексте документов, которыми Европейский суд должен был бы руководствоваться, но и аналогичные процессы в Европейском суде. То есть не только решение, но и сам процесс. И мы пришли к выводу, что возможности даже для того, чтобы поставить вопрос перед Европейским судом в контексте обжалования действий власти Украины, были очень низкими. Потому я был искренним, когда говорил, что меня это не волнует. Я был убежден в преимуществе нашей позиции, возможностях юристов, работающих в Министерстве юстиции.
— Вы видели, что происходило в Верховной Раде Украины, когда рассматривались законы по ВТО. Как вы прокомментируете действия коммунистов? Ведь они, как народные депутаты, являются лицом нации...
— Это не лицо нации, потому что коммунисты - это лицо ностальгии. Они, думаю, чувствуют отчаяние. Они понимают, что эпоха, когда они были, как говорят, на коне, уже давно прошла. Они теряют все свои рычаги влияния, теряют основания для своего существования. Я считаю, что это был шаг отчаяния. Никак иначе я это не могу объяснить. Если кто-то думает, что может притормозить или заблокировать процесс вступления Украины во Всемирную торговую организацию или процесс интеграции Украины в мировую глобальную экономику, то он очень ошибается. Это просто утопия. Если чьи-то идеологические убеждения не дают возможности видеть реалии настоящего, то пора заниматься чем-то другим, а не политикой.
— Относительно выборов. На какое место в списке НСНУ вы рассчитываете?
— Честно говоря, на одно из первых, опять же без лишней скромности. Мне когда-то было трудно отвечать на такие вопросы, но я понял, что когда не отвечаешь, то журналисты начинают говорить, что Зварич лукавит и не все говорит. А нужно говорить искренне. Если взять первые две категории - политическую и профессиональную, - то объективно я должен быть на достаточно высоком месте в списке.
— У каждого человека есть цель. Чего вы хотели бы достичь?
— На небольшой период времени я ставлю перед собой цель стать народным депутатом и вернуться в парламент. Это для меня было родным — сессионный зал в частности. Я чувствовал себя как рыба в воде. Знал, как действовать, что нужно делать в конкретной ситуации, как быстро обеспечить соответствующее решение или не допустить его принятия. Я бы сказал, что чаще мне это удавалось, чем не удавалось. Кстати, если послушать моих оппонентов в парламенте, когда им задают вопрос о том, кого бы они больше всего не хотели видеть в парламенте, то чаще всего называют фамилию Зварич. Если говорить о более далекой цели, то, если честно, мне жаль, что не удалось завершить некоторые проекты в Министерстве юстиции. Но я не знаю, хотел ли бы я после парламентских выборов вернуться в министерское кресло. То есть вопрос заключается в том, сформируется ли такая команда, которая даст возможность не только новому министру юстиции, но и всему составу этой команды работать как один организм, как единый оркестр. Этого я не чувствовал в предыдущем правительстве.
— Вас пригласили на празднование годовщины оранжевой революции на Майдан?
— Если ты причастен к организации, то очень тяжело себя самого пригласить. Вы увидите меня на Майдане, но в очень незаметной роли.
