Тайная вечеря-5: врачебная этика
Владимир Воланин
Украинская газета ( 17-23.08.05)
17.08.05
Несколько неутешительных выводов. Первый: Николай Корпан знает намного больше, нежели публично говорит. Второй: поведение врача косвенно подтверждает версию о его личном участии в "сценариях прикрытия". Третий: публичные высказывания Николая Николаевича идут вразрез с его показаниями австрийским следственным органам. Четвертый: врачебная PR-активность вряд ли способствовала лечению пациента Ющенко и явно преследовала иные цели.
Виктор Ющенко был отравлен летом 2004 года. В самый разгар президентской избирательной кампании. Сегодня этот факт уже ни у кого не вызывает ни малейшего сомнения. Резкое нарастание продуктивной симптоматики, множественные поражения внутренних органов и кожи, нетипичное развитие заболевания, резистентность к противовоспалительной терапии - всего этого вполне достаточно для того, чтобы без всяких замечаний признать наличие криминального умысла у неустановленных пока лиц.
Казалось, что следствию, уже получившему обстоятельное медицинское подтверждение факта отравления, остается ответить всего на два ключевых вопроса. Вопрос первый: когда именно состоялось отравление? И было ли это одноразовое криминальное событие, или имел место многоразовый заброс "отравляющего ингредиента" в организм Ющенко? Второй вопрос: кто именно мог исполнить столь высокотехнологическое и высокозатратное преступление? Но...
Заговор умолчания
Неожиданно выяснилось, что даже сегодня ответить на оба ключевых вопроса не так-то просто. По разным причинам. А без подобных ответов практически невозможно установить истину. Мы не будем говорить о том, что у кое-кого существует умысел на сокрытие объективных фактов по делу отравления. До соответствующего решения суда - все, кто так или иначе мог быть причастен к отравлению, невиновны.
Однако поведение некоторых видных персонажей этого скандального уголовного дела все-таки настораживает. Противоречивые заявления, а иногда и нескрываемая растерянность позволяют сделать нам один банальный вывод: авторы "спецоперации" действительно смогли блестяще замаскировать свои криминальные действия; смогли вовлечь в аферу столь большое число влиятельных людей, что даже небольшая утечка правдивой информации вполне способна сломать очень большие и перспективные карьеры. Ключевая проблема сегодняшнего дня состоит в том, что, во-первых, уже категорически невозможно установить точную дату того, когда именно состоялось отравление (те, кто утверждают обратное - просто лгут). Во-вторых, невозможно также достоверно установить, было ли отравление следствием одновременного специфического воздействия на организм Виктора Андреевича, или его болезненное состояние в тот момент - результат длительного систематического влияния определенного отравляющего вещества. А ведь все это базовые вопросы, от ответа на которые зависит ни много ни мало - более/менее адекватное установление круга подозреваемых лиц. Увы, чем дальше мы уходим от событий лета 2004 года, тем меньше шансов на прояснение реальной (а не политтехнологической) картины "кандидатского отравления". Причина этого - умелое внедрение в общественное мнение элегантных и весьма достоверных программ "прикрытия" и "отвлечения внимания", своевременно задействованных авторами отравления. Вторая причина - нежелание заинтересованных лиц переводить "дело об отравлении кандидата" из плоскости политических спекуляций в плоскость обыкновенного уголовного расследования. Проще говоря, некоторые влиятельные персонажи этой неприглядной истории никак не могут отказаться от спекулятивной риторики. Но почему? Дело в самом характере ситуации. Если кратко, то непреодолимой сложностью сегодня является, как это ни парадоксально, полная невозможность установить... точное время и место отравления. Следовательно, практически невозможно установить круг лиц, которые могли быть причастны к этому эксцессу и подробно расспросить их. Вернее, этот круг оказывается слишком широким, чтобы можно было однозначно выписывать ордер на превентивный арест. Кроме того, трудно выяснить настоящие мотивы совершения преступления. Безусловно, отравление преследовало одну цель - временно вывести из игры мощнейшего политического тяжеловеса, способного победить (и таки победившего 26 декабря 2004 года) административного кандидата и его ресурс. Но это базовый мотив, который был присущ всем активистам противоположного политического лагеря. А значит, потенциальных преступников неисчислимое количество. Важно, чтобы при наличии желания навредить здоровью Ющенко активист имел еще и возможности (ресурсные) совершить это. Сложный процесс - все это сопоставить.
Однако есть несколько иные мотивы. Они менее заметны и менее резонансны, но часто именно они решают исход любого криминального дела. К примеру, подобным мотивом может быть наличие "тесных и плодотворных контактов" с сотрудниками спецслужб одной из сопредельных стран. Или близкие отношения с известным политическим авантюристом Борисом Абрамовичем Березовским. Или финансово-имущественные преференции, обещанные эмиссарами Леонида Даниловича Кучмы кому-либо из противоположного лагеря в том случае, если оппозиционный кандидат проиграет. Каким образом подобные мотивы можно выявить сегодня? Никаким. Впрочем, один критерий, позволяющий более/менее точно определить временной период, когда было совершенно отравление, у нас все же имеется. Но об этом чуть ниже.
Четыре дня
Как уже известно, болезненная симптоматика начала прогрессировать у Виктора Андреевича уже 3-4 сентября 2004 года. Это и есть наша ключевая дата. Если, конечно, мы хотим точно установить хронологию эксцесса. Уже тогда Ющенко чувствовал сильные боли в области спины, постоянную тошноту, боли в желудке. Судя по всему, "отравленческий кризис" уже начинал приближаться к своей кульминации. 5 сентября утром Ющенко была оказана некоторая медицинская помощь, в том числе Виктор Андреевич подвергался целому ряду массажных процедур. Затем последовал утомительный предвыборный вояж в Чернигов с двумя обильными ужинами в широкой компании политических соратников. А поздно вечером этого же дня состоялся приснопамятный ужин с руководителями СБУ на даче тогдашнего заместителя председателя этой спецслужбы Сацюка. Ющенко покинул его дачу чуть позже двух часов ночи. Еще раз подчеркнем - 5 сентября продуктивная симптоматика неизвестной болезни продолжала нарастать, и уже было очевидно, что процесс зашел далеко. Следовательно, без медицинского вмешательства не обойтись. Правда, все симптомы казались Виктору Андреевичу банальными и широко распространенными, и потому он все еще не придавал им сколько-нибудь серьезного значения. Утром 6 сентября, уже покинув свой дом, Ющенко пожаловался охраннику Алешину на сильную головную боль. Сразу после прибытия в избирательный штаб тот же охранник приготовил для кандидата в президенты раствор таблеток "Алказельц". Увы, даже после этого Ющенко все еще не придавал значения нарастающему недомоганию. Не придавали этому значения и многочисленные помощники Виктора Андреевича, в том числе и Евгений Червоненко. Во второй половине дня Ющенко вместе с охранниками отправился на базу отдыха ПО "Сириус" в с. Боденьки Вышгородского района. Судя по всему, Виктор Андреевич надеялся, что, попарившись в баньке, а также выпив достаточное количество оздоровительного кумыса, он сумеет-таки оправиться от постоянных головных и желудочных болей. Однако самочувствие Ющенко только ухудшалось: к традиционным в последние дни болям добавилась еще ломота в костях и непрекращающееся чувство тошноты. После сауны, уже по дороге в Киев, Виктора Андреевича стошнило. Охрана, наконец, уразумела, что пора вызывать для Ющенко врача. Личный врач Шишкина быстро добралась до дома, где жил Виктор Андреевич. Как потом было указано в истории болезни, "первые симптомы заболевания были зафиксированы в 20.00 шестого сентября - головная боль, тошнота, рвота". Впрочем, мы уже знаем, что эта запись не совсем соответствует действительности, так как болезненная симптоматика нарастала в течение последних четырех-пяти дней. Возможно, причина в том, что до вечера шестого сентября Ющенко не придавал особого значения болям и сам определил время, когда ему стало особенно плохо. Возможно, предварительный анамнез собирали все вместе - окружение Ющенко высказывало свои соображения на предмет того, когда именно ухудшилось самочувствие шефа. Как бы там ни было, но уже в девять вечера Шишкина диагностировала у пациента "острый алиментарный гастрит" и "пищевую интоксикацию под вопросом". Распространенное у врачей словосочетание "под вопросом" в нашем случае стоит выделить особо: оно появилось вследствие того, что из-за неупорядоченного пищевого режима кандидата в президенты нельзя было достоверно проанализировать все возможные комбинации пищевых продуктов, которые употребил в последние семь дней Ющенко, и, следовательно, нельзя было установить последствия приема этих комбинаций. Врач назначила пациенту промывание желудка, от которого Ющенко категорически отказался. Отказался Виктор Андреевич и от госпитализации в известную клинику "Феофания" (впрочем, в этом нет ничего удивительного, если учесть, что ситуация развивалась в самый разгар жесткой избирательной кампании, и правильно оценить криминальную настроенность тогдашней власти). Рано утром 7 сентября Екатерина Чумаченко, сильно взволнованная и обеспокоенная, звонит Давиду Жвании и буквально кричит о том, что "состояние ее мужа резко ухудшилось". В 8.15 утра врач Шишкина повторно осмотрела пациента и... по ряду объективных причин не выявила грубой патологии внутренних органов (интересно, а как это можно было сделать в домашних условиях?). После чего оставила Ющенко препарат "Регидрон" (средство для купирования проявления диареи), рекомендовала воздержаться от приема пищи и ушла. На протяжении дня Ющенко - по инициативе его окружения - неоднократно нарушает прописанную врачом диету. Вечером этого же дня Екатерина Чумаченко впервые публично (хотя и в узком кругу) говорит о том, что, возможно, имело место умышленное отравление. Как позже оказалось, она интуитивно угадала правильную и единственную причину странной болезни мужа. Правда, окружение кандидата в президенты даже после столь трагического допущения не сделало соответствующих выводов. 8 сентября утром Ющенко сообщил врачу Шишкиной, что головная боль исчезла, но "осталась какая-то общая слабость". В обеденное время Виктор Андреевич, по рекомендации Ивана Плюща, посетил сауну физкультурно-оздоровительного комплекса банкнотно-монетного двора Национального банка Украины, где ему был проведен сеанс лечебного массажа. Чуть позже, уже дома, Ющенко проведал Александр Зинченко, который привез с собой китайского специалиста по иглоукалыванию. Все это очень странно. Вместо того, чтобы провести системное обследование человека, явно испытывавшего дискомфорт на протяжении многих дней, применяются какие-то разнородные лечебные манипуляции, часто вступающие в противоречие между собой. Почему? Либо все дело в явной неопытности ближайшего окружения. Либо дело в умысле той части этого самого окружения, которая уже знала, что случилось с кандидатом, и откровенно ожидала нарастания болезненной симптоматики. А вот базовое медицинское правило гласит следующее: чем раньше выявлена причина болезненного дискомфорта, тем быстрее купируются болевые проявления и тем менее фатальными являются последствия заболевания. Что же происходит в окружении кандидата в президенты? Вечером 8 сентября врач Шишкина проведала Виктора Андреевича без специального вызова и выяснила, что на протяжении дня он употреблял сало с чесноком, пил кумыс и минеральную воду. Ющенко сообщил врачу, что он по-прежнему испытывает сильный дискомфорт в желудке, но головные боли почти исчезли. Ночью того же дня его неофициально посетили врачи городской больницы N 1 В.Куликов (заведующий отделением нейроцентра) и Н.Кучеренко (заместитель главврача). Врачи выявили сильное переутомление кандидата в президенты, явные болезненные симптомы - головную боль, боль в спине, дискомфорт в желудке. Правда, по данным амбулаторного неврологического обследования, "признаков поражения нервной системы выявлено не было". От госпитализации и более детального обследования по понятным и уже названным нами выше причинам Ющенко отказался. Девятого сентября утром он пожаловался Шишкиной на сильную боль в спине, а также на боль в грудной клетке по ходу ребер. Чтобы исключить начало инфарктной атаки на сердце, врач сделала электрокардиограмму и взяла анализ крови. В это время Ющенко впервые сказал о том, что он намерен в ближайшее время уехать на обследование и лечение в Австрию. В полдень к Шишкиной (которая уже постоянно находилась возле Ющенко) присоединились врачи горбольницы N 1 Кучеренко, Куликов, Писарчук и Кононюк. В результате состоялся небольшой консилиум - врачи были в недоумении от того, как развивается продуктивная картина заболевания. Болевые симптомы были налицо, в то время как электрокардиограмма или анализы крови показывали отсутствие патологии. Чтобы купировать усиливающиеся боли, была сделана инъекция "Спазмалгона". Неопределенность все-таки нарастала. Пока в 00.05 уже 10 сентября Виктор Ющенко с сопровождающими лицами чартерным рейсом VPCGL вылетел в Вену. В аэропорту Вены кандидата в президенты уже несколько часов ждал врач Николай Корпан...
Столь подробное описание событий, которые предшествовали помещению Виктора Ющенко в австрийскую клинику "Рудольфинерхауз", нам необходимо только для того, чтобы читатель остро прочувствовал, через какие личные страдания прошел кандидат в президенты и сколь странным было поведение части его окружения. Прежде чем мы переберемся в Австрию и уделим внимание неоднозначной персоне врача Корпана, стоит сделать небольшое теоретическое "токсикологическое отступление". Еще в 1985 году исследователем Николаем Каракчиевым была подробно описана клиническая картина диоксиновой интоксикации. По Каракчиеву, основными диагностическими критериями интоксикации служат - хлоракне (хлорные угри на лице), иммунодепрессия (подавляющая собственный иммунитет человека и позволяющая "присоединиться" к организму многочисленным вирусным агентам, провоцирующим полиорганное поражение), специфические лабораторные показатели. Клиническая картина заболевания Ющенко почти полностью попадала в классическое описание диоксиновой интоксикации Каракчиева. Вот здесь нас как раз и ожидает первая неожиданная уловка. Дело в том, что при отравлении хлорсодержащими диоксинами клиническая картина развивается... после 2-3 обязательных недель латентного (бессимптомного) периода. Индивидуальные особенности организма в этом случае не играют принципиальной роли. А если допустить, что установленный позже тип диоксина - тетрахлородибензо-п-диоксин (TCDD) - применялся в составе некоего биологически агрессивного коктейля, то латентный период мог затянуться еще на пять-семь дней. Все это вместе резко ломает так называемую "политтехнологическую версию отравления, состоявшегося 5 сентября". Т.е. отравление действительно имело место. Но когда? Если считать периодом появления первой (еще не обильной) симптоматики 3-е или даже 4 сентября (а тем более 5-е или 6-е), тогда однозначно получается, что процедура отравления состоялась между 10 и 25 августа. Серьезное и вполне обоснованное предположение. Правда, проследить все возможные пути поступления яда, которые могли быть задействованы в этот двухнедельный период, практически невозможно. Равно как невозможно скрупулезно установить весь пищевой рацион кандидата Ющенко за этот период времени. Тем более это сложно будет сделать, если допустить, что имел место не одноразовый заброс отравляющего вещества (через ротовую полость вместе с жиросодержащей пищей), а происходило дробное поэтапное "внедрение отравляющего агента" на протяжении нескольких дней. Понятно, что подобная временная разбежка резко ломает устоявшуюся на сегодня последовательность действий следственных органов, лишает заинтересованных лиц спекулятивных аргументов и неизмеримо увеличивает количество людей, которые могут оказаться причастными к процедуре отравления.
Технолог-дилетант
А теперь нам следует проанализировать поведение еще одного ключевого персонажа "истории с отравлением". Николай Николаевич Корпан, лечащий врач Ющенко, высококлассный хирург венской клиники "Рудольфинерхауз", в какой-то момент разделился на две личности. Увы, Николай Николаевич так и не сумел остаться в рамках своих медицинских компетенций и по ряду психологических причин практически сразу из медицины перешел в политтехнологическую область, информационно обеспечивая "чужую игру". Этот парадокс действительно стоит нашего особого внимания. Тем более, что это не безобидное заблуждение постороннего человека. Странное поведение Николая Николаевича не позволяет общественности сконцентрироваться ни на политической, ни на криминальной составляющей отравления. А значит, мы никак не можем ответить на банальный вопрос: кто, как и когда отравил кандидата Ющенко? Поэтому предлагаем разделить эти две сферы - медицинскую и политтехнологическую. Медицинская сфера: отравление Ющенко, безусловно, имело место. Николай Корпан, безусловно, проявил, свои блестящие врачебные навыки и сумел предотвратить развитие негативных последствий. Сделано это было в критической ситуации и даже не имея под рукой установленных и лабораторно доказанных данных о причинах странного болезненного состояния Ющенко. Как медицинский работник Николай Николаевич действовал безукоризненно. Тем более впечатляет его личная драма, когда он вынужден был перейти из медицинской сферы в сферу информационных спекуляций. Существует две версии того, как именно Корпан попал во всю эту медицинско-информационную историю с последующим "отмыванием" чужих репутаций. Версия первая (симпатичная нам): какое-то время назад в той же клинике "Рудольфинерхауз" лечился Иван Степанович Плющ. Он и посоветовал в самый разгар кризиса отправить Виктора Андреевича к своему другу Корпану. Хорошая версия. Если бы не одно "но", а именно - слишком деятельное участие Николая Николаевича в публичном лоббировании "сценариев прикрытия в рамках единой большой спецоперации по отравлению Ющенко". Отсюда версия номер два: Корпан несколько ранее (в начале или середине лета 2004 года) подпал под обаяние ряда персонажей из ближайшего окружения Виктора Ющенко (того же Евгения Червоненко, к примеру) и потому уже изначально был ориентирован на участие в соответствующей PR-кампании. Ангажированность Корпана проявилась едва ли не сразу. Так, 16 сентября широкая общественность смогла ознакомиться с "врачебным заключением" N 2004/04767, подписанным именно Николаем Корпаном, в котором прямо утверждалось, что кандидат Ющенко был умышленно отравлен. Правда, на следующий день руководство клиники - Михаэль Ципфер и Лотар Вике - переписали это заключение и вычеркнули слова об "умышленном отравлении". Почему? Ведь позже все-таки подтвердилось, что отравление имело место. А именно потому, что первые достоверные (лабораторные) данные об отравлении появились только в начале ноября 2004 года. До этого момента врач не имел права говорить о причине болезни - это принципиально нарушает врачебную этику, а также создает определенные препятствия для следствия (заявление имеется, а фактологических подтверждений - нет). Очевидно, что Корпан 16 сентября сыграл роль не лечащего врача, а всего лишь банального "политтехнологического инструмента", который, во-первых, должен был активно раскручивать тему (что само по себе не представлялось чем-то ужасным, если учитывать, что в Украине шла этапная избирательная кампания). А во-вторых, он должен был переключить внимание публики на необходимые авторам отравления "сценарии прикрытия" (вот это уже большая проблема). Увы, Николай Николаевич так и не сумел вернуться обратно в медицину, а потому периодически шокировал публику преждевременными заявлениями о том, что установлены "время и место отравления кандидата Виктора Ющенко". На наш взгляд, одной из ключевых проблем "пробуксовки" следствия по делу отравления кандидата является как раз двойственная и непоследовательная позиция Николая Корпана. Даже для себя самого Николай Николаевич так и не решил до конца принципиальную дилемму: что же он хотел на самом деле - просто вылечить Ющенко (с чем клиника "Рудольфинерхауз" прекрасно справляется) или еще и обеспечить надлежащую поддержку определенных версий отравления, а также последующую "информационную гибель" всех остальных рабочих версий? В самом начале эксцесса Корпан был искренен - он прикладывал массу усилий, пытаясь не только уменьшить страдания кандидата в президенты, но и выяснить истинную причину столь странного заболевания. Но очень скоро Корпан перешел в тонкую сферу манипулятивных "политических заказов". Почти во всех своих публичных заявлениях Николай Николаевич, неоправданно вступая в намеренные противоречия с научной логикой и выводами специалистов-токсикологов, упорно называет одну дату, когда Ющенко мог быть отравлен - 5 сентября 2004 года. Наверняка, при этом он хорошо знает, что подобное заявление выглядит нелепо. Особенно в экспертных кругах. Но остановиться уже не может, упорно продолжая играть в чужую игру. Возможно, Николай Николаевич растерялся и слишком прямолинейно принялся выполнять чей-то политический заказ. Возможно, он еще больше растерялся, а потому, не имея должного опыта в столь тонкой "шпионской сфере", передоверился своим более опытным (но медицински безграмотным) товарищам. Возможно, он и предположить не мог, что дело об отравлении получит такую резонансность, а он - врач Корпан - окажется едва ли не важнейшим публичным свидетелем. И это напугало его. Тем не менее, сегодня хорошо известно, что Николай Корпан еще в сентябре 2004 года сделал три ключевых заявления. В общем виде эти заявления выглядят следующим образом. Первое: отравление Ющенко имело место. Второе: отравление произошло в четко установленном месте и в четко установленное время. Третье: хорошо известно, чем именно был отравлен кандидат в президенты. Эти сообщения впоследствии серьезно повлияли на ход расследования обстоятельств эксцесса и, судя по всему, исказили реальную картину. Вопрос в том, сделано это было осмысленно (в рамках программы прикрытия настоящих отравителей) или все-таки по недоразумению, из-за искреннего желания помочь Виктору Андреевичу?
Правда и миф
Удивительно, но вне публичной сферы, во время показаний, которые Корпан давал Земельному суду Вены 23 ноября 2004 года, все его PR-заявления звучат совершено по-иному. Так, отвечая на банальный вопрос следствия "подтвердился ли позже диагноз, который поставили врачи клиники "Рудольфинерхаус" сразу после прибытия пациента?", три ведущих врача клиники отвечают вполне искренне. Н.Корпан: "Поставленный диагноз полностью подтвердился, за исключением болевого синдрома и симптомов заболевания кожных покровов...". Л.Вике: "Да, диагноз подтвердился. Правильность диагноза подтверждается результатами лабораторных исследований и определением диагноза врачами-консультантами. Фамилии этих врачей названы в медицинском отчете. Это проф. университета доктор Цимпфер, проф. университета доктор Х.Бындер, доктор Андорфен, доктор Й.Сцымак, доктор А.Мыхытч, доктор Е.М.Кокошка, проф. университета М.Црунек, доктор университета А.Нойхольд, проф. университета доктор Н. Корпан и я". М.Цимпфер: "Диагноз подтвердился на основании результатов проведенных исследований, особенно анализов образцов крови, эндоскопии. Вместе с тем, речь идет о диагнозе, при котором причины возникновения симптомов болезни не были определены". Но имеется и принципиальная разница. В отличие от своих коллег, не вовлеченных в программу PR-поддержки, Николай Николаевич старается не говорить о причинах, вызвавших болезнь. По существу же, врачи указывают на то обстоятельство, что болезнь имела странное, атипичное течение и потому не представлялось возможным выявить этиологию заболевания. Попутно стоит заметить, что PR-активность Корпана не имела никакого отношения к ходу лечения болезни Ющенко. Проще говоря, тот факт, что Корпан неоднократно на протяжении сентября/октября комментировал "время и место отравления Ющенко" (хотя это должны делать только следственные органы), нисколько не помогал выяснению настоящих причин болезни Виктора Андреевича и тем более не помогал поиску оптимального лечебного формата. Зачем же тогда лечащему врачу тратить время на бесполезные публичные комментарии? Возможно, секрет активности врача кроется в том, что Николаю Николаевичу (помимо его воли или по согласованию с ним) была отведена важная роль в так называемой процедуре "отмывки репутации" всех тех инкогнито, кто мог быть заподозрен в причастности к "отравленческому делу". Корпан тратил время на чистку их репутаций, и это явно не имело отношения к истории болезни самого Ющенко. Кстати, уже 10 декабря 2004 года Михаэль Ципфер делает неожиданное заявление: "лидер украинской оппозиции Виктор Ющенко, находясь на лечении в австрийской клинике "Рудольфинерхауз", отказался от проведения анализов лицевой ткани. А только анализ лицевой ткани может дать ответ, был ли В.Ющенко отравлен". Непонятно, зачем Ципфер делает подобное заявление в декабре 2004 года. Ведь Ющенко действительно был отравлен. Видимо, профессор Ципфер хотел еще раз подчеркнуть свое желание абстрагироваться от политики и доказать, что его клиника занималась исключительно медицинским аспектом. На следующий день Ципфер уточнил: "на протяжении последних 24 часов мы закончили работу над анализами крови, и у нас не осталось никаких сомнений. Однозначно речь идет об отравлении диоксинами. Это было тяжелое заболевание, но не смертельное. Однако если бы не были применены своевременные мероприятия, то все могло бы закончиться трагически". О чем это говорит? Только о том, что в сентябре 2004 года никто еще не знал (да и по объективным причинам не мог знать), что именно случилось с Виктором Андреевичем Ющенко. Часть истины - "имело место отравление диоксинами" - была установлена только в ноябре 2004 года при непосредственном участии голландской и немецкой токсикологических лабораторий, а также группы американских врачей. А вот вторую часть истины - "где и когда произошло отравление" - компетентные органы не могут выяснить даже сегодня. Так, только 5 мая 2005 года Генеральный прокурор Святослав Пискун прямо заявляет о том, что "мы назначили необходимые экспертизы, мы выяснили - чем, мы выяснили - как. Мы даже догадываемся - где". Невероятно, но только в мае следующего (после отравления года) Генпрокурор намекает на проведение судебно-медицинской экспертизы, позволяющей приблизительно выяснить - "где и когда" состоялось отравление. Правда, чуть позже сам Пискун себя же поправляет - он говорит о создании комиссии... уже в будущем времени. Т.е. к лету 2005 года никто не может с более/менее серьезной вероятностью утверждать, где же все-таки и когда именно случилось отравление Ющенко. Но Николай Корпан, вопреки логике, делает подобное следственное открытие уже в сентябре 2004 года. Впрочем, еще раз повторимся, в Земельном суде Корпан гораздо аккуратнее высказывается по делу об отравлении. Отвечая на проходной, в общем-то, вопрос "принимали ли участие в постановке диагноза пациента и его лечении не сотрудники клиники?" Корпан искренне признает: "На основании нетипичного течения болезни и сопротивляемости организма к терапии были привлечены другие специалисты, не являющиеся сотрудниками клиники. Мы обращались к специалистам Института судебной медицины, Института фармакологии, университета г.Росток (см. результаты проведенных исследований) и Института вирусологии. В Институте судебной медицины были проведены исследования образцов крови и мочи пациента, а также образцов ногтей для выявления ядов и тяжелых металлов. Но данные экспертизы оказались безрезультатными. Из Института фармакологии мы получили перечень возможных причин возникновения заболевания (интересно - каких именно? - Ред.). Институтом вирусологии был проведен тест на выявление вирусов. Выявление возможных вирусов из примерно 1000 известных на сегодня было невозможным из-за организационных причин. В результате проведения исследования образцов крови было выявлено семь вирусов. Вопрос в том, именно ли вирусами обусловлены все симптомы данного заболевания". Следующий вопрос австрийских судей и вовсе ставит в тупик: "так было ли отравление?" Николай Николаевич поразительно искренен: "На сегодняшний день нет результатов исследования, экспертиз, которые определили бы точные причины заболевания". Напомним, что речь идет о 23 ноября 2004 года. Остальные врачи клиники также не могут дать односложный ответ. Л.Вике: "К сегодняшнему моменту - нет". М.Цимпфер: "Для нас, врачей, обстоятельства заболевания были тревожными, поскольку мы были не в состоянии установить причины заболевания, а лишь установили диагноз. Именно поэтому мы не исключали такой возможности". Никаких противоречий. На тот момент (сентябрь/октябрь 2004 года) данных об отравлении действительно еще не было. Это, конечно, совершенно не означает, что Ющенко не был отравлен. Безусловно, был. Но нас в данном случае интересует иное: зачем Корпан публично говорит об отравлении как факте, когда это всего лишь предположение? Разве это так важно для пациента, страдающего от обильной болезненной симптоматики? Нет. Тогда что? Все это позволяет нам согласиться с тем, что в какой-то момент Николай Корпан действительно перешел из медицинской сферы в сферу политических манипуляций. Зачем? Есть только одно логическое объяснение этого феномена: некто, кто знал намного больше об отравлении и задумывал отравление как политический инструмент (совсем не учитывая возможные реальные страдания кандидата Ющенко), нуждался в адекватной медицинской PR-поддержке этой концепции. Этот некто быстро и прочно привязал Николая Николаевича Корпана к теме и даже вынудил его озвучивать не совсем логически безукоризненные сентенции. Цель одна: продавить общественное мнение и уверить в безусловной правильности только одной версии отравления. Той самой, которая идеально маскирует намерения и возможности всех прочих потенциальных участников этой блестящей спецоперации. Интересно, что во время допроса в Земельном суде Корпан косвенно подтверждает политическую подоплеку своих публичных заявлений. Отвечая на вопрос, "имело ли место применение биологического оружия?", Николай Николаевич признался, что "такое подозрение обусловлено тем, что течение болезни было не типичным, несмотря на проведение длительной терапии... Это подозрение появилось не на основании результатов исследований, медицинских экспертиз, а на основании обстоятельств, а именно состояния пациента, который имел сильный болевой синдром, несмотря на длительную терапию. Следующий факт - это сопротивление организма к терапии и нетипичное течение болезни. Подчеркну, что характер течения болезни пациента был очень нетипичным, несмотря на тот факт, что пациент проходил курс современнейшей интенсивной терапии".
Увы, нам придется сделать несколько неутешительных выводов. Первый: Николай Корпан знает намного больше, нежели публично говорит. Второй: поведение врача косвенно подтверждает версию о его личном участии в "сценариях прикрытия". Третий: публичные высказывания Николая Николаевича идут вразрез с его показаниями австрийским следственным органам. Четвертый: врачебная PR-активность вряд ли способствовала лечению пациента Ющенко и явно преследовала иные цели. Так вот вопрос: чья же репутация нуждалась в активных защитных действиях со стороны врача? И стоила ли эта "неизвестная чужая репутация" мучений кандидата в президенты Ющенко?..